Тезис «Ева — помощница Адама» надолго стал оправданием неравенства
полов. Сомнений, что может быть иначе, не возникало еще многие сотни
лет, пока технологический прогресс и ход истории не освободил женщину
от оков быта. Однако в том, что между мужчиной и женщиной есть
различия, не сомневается никто. Но в чем духовный смысл этих различий? Действительно ли неравенство сводится к тому, что
женщина — слуга мужа? Не закралась ли в библейский текст ошибка, и
женщина был создана Богом лишь в помощники Адаму?
Жена на «службе» мужа, или неточность перевода
Согласно Библии, разделение человека на два пола является неким
призывом к еще большей полноте. Но в чем состоит эта полнота и как
осуществляется, каковы в идеале отношения между двумя людьми разного
пола?
Найти прямые ответы на подобные вопросы в библейском тексте непросто,
ведь перед автором Библии не стоит задача дать подробное пособие по
семейному счастью или стать учебником психологии отношений. Однако для
всех библейских религий Книга Книг — это система координат всей жизни,
высшее откровение и бесспорное свидетельство о мире и человеке. Значит
и «искусство» человеческих отношений, их смысл можно найти на ее
страницах.
Итак, что же в Библии говорится о смысле «полового сепаратизма»?
И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему (Быт
2:18).
Бог Библии создает жену как «помощника» для мужа. Наверное, в Библии
нет более важного слова, когда речь идет о тайне отношений между Адамом
и Евой, чем простое — «помощник». Однако именно этот очевидный по
содержанию фрагмент текста вызывал и вызывает до сих пор множество
вопросов и недоумений. Не говоря о том, сколько ошибок и абсурдностей
стали следствием неверного толкования именно этого места.
Еще блаженный Августин удивлялся: «Ну какая же Ева помощница? В каком
смысле? Какое странное наименование! Для чего вообще должна была
явиться эта помощница? Нет иного ответа, как только для рождения
детей...» И продолжая свое размышление, оставаясь предельно
откровенным, Августин риторически вопрошает: «Если не для рождения
детей, то для чего? Если для того, чтобы вместе обрабатывать землю, то
помощником скорее был бы дан мужчина... Если допустить, что муж скучал
от одиночества, то в интересах собеседования сообразнее было бы жить
вместе друзьям, чем мужчине и женщине».
Впрочем, для V века, еще не знавшего женщин в политике, бизнесе и
школе, вопрос Августина «для чего?» был максимально конкретен. К тому
же Блаженный Августин не только не знал еврейского языка, но и не был
знаком с греческим текстом Библии. Вслед за ним, имея в распоряжении
только латинскую Вульгату* того же мнения придерживается Фома Аквинский
и вся западная богословская мысль.
Такое «специфическое» понимание одного-единственного слова Библии определило в западной культуре и отношение к женщине.
В самом деле, какую еще помощь Ева может оказать Адаму, ведь она
уступает ему в силе? Поэтому западные богословы единственное объяснение
слову «помощник» находили в принципе деторождения. А для чего же еще,
как не для рождения детей создана Ева? Жена сотворена не иначе, как
чтобы муж господствовал над ней, а она имела к нему служебное
отношение, — добавляют Августин и Фома Аквинский.
Чтобы разобраться, о чем действительно идет речь, вернемся к тексту
Библии. Еврейский оригинал книги Бытия повествует далеко не о
«помощнике». Употребленное здесь слово «эцер» куда глубже по
содержанию, чем кажется на первый взгляд. Так православный богослов и
историк профессор Сергей Троицкий (1878–1972) предлагал переводить
семитское «эцер» как «восполняющая бытие». Ева выступает не просто
помощницей, а «той, которая будет стоять лицом к лицу с ним, с Адамом».
Мысль очень емкая: муж и жена могут стоять лицом к лицу, как бы
созерцая друг друга, проникая в глубины один другого, наполняясь новым
содержанием. Они могут видеть друг в друге всю красоту образа Божия.
Это сама вечность, которая через любовь соединяет двух в единое целое.
Именно поэтому, как писал французский философ Габриель Марсель,
сказать человеку: «Я тебя люблю» — то же, что сказать ему: «Ты будешь жить вечно, ты никогда не умрешь». Ибо, по слову апостола Павла,
любовь никогда не перестает (1 Кор
13:8).
Иначе говоря, речь идет не столько о помощи в труде и родовой функции, а о
восполнении самого бытия.
Содействие же в труде, рождение потомства мыслится, скорее, как
последствие этого восполнения. Муж обладает тем, чего не достает жене,
а жена имеет то, что не хватает природе супруга. Она та, через кого Он
может стать чем-то большим. Он тот, посредством кого Она вырастает в
полную меру. Это различие — не взаимоотталкивающее, а
взаимодополняющее, взаимообогащающее. Они вместе только потому, что
различны.
Как писал в IV веке святитель Григорий Богослов, «Бог совершил подлинно
величайшее чудо, разделив корень и семя многообразной жизни на две
части и влил в недра обоих любовь, побудив их стремиться друг к другу».
Увы, ни латинский, ни греческий переводы Библии не передают в полноте
удивительный смысл слова «эцер». Впрочем, восточные богословы и не
принимали то узкое представление о назначении женщины, которое
предлагает блаженный Августин, говоря о рождении детей. Среди
святоотеческих писаний встречаются мнения, по смыслу близкие к
еврейскому оригиналу. Так, греческие Отцы Церкви называли Еву не просто
детородительницей, но полноценным спутником Адама в его жизни. Она та,
в ком Адам созерцает самого себя, то есть его отражение, «alter ego».
В какой-то момент и сам Августин начинает сомневаться в справедливости
своего суждения. Уже позже он говорит о некоей «святой дружбе» мужа и
жены.
Итак, согласно Библии, в совместной жизни Адама и Евы происходит полное
изменение человека, расширение его личности. Бог как бы опосредованно —
сначала через познание человеком мира (наречение имен), а затем через
взаимное познание мужчины и женщины — приводит человека к полноте бытия.
Стыд есть страх
Но действительность свидетельствует об обратном. И часто ответом на вопрос о причинах расставания людей слышится: «были
слишком
разные». Почему же эта разница между людьми, которая, согласно
библейскому тексту, была задумана Творцом, осознается нами как трагедия?
Ответ находим уже в третьей главе книги Бытия, где рассказывается о грехопадении.
Грех входит в жизнь первых людей и в мир. Адам и его жена не устояли в
любви Божией и лишаются Вечного вместе с вечностью. Именно здесь мы
впервые узнаем значение имени Ева. Роду человеческому грозит опасность
навсегда исчезнуть с лица земли — ведь бессмертие потеряно. Смерть
входит в природу человека. Адам в ужасе, он и весь род его обречен на
гибель, и в последней надежде он прозревает таинство родов и нарекает
имя жене своей. Отныне она — Ева (буквально с еврейского — жизнь), ибо
стала матерью всех живущих (Быт
3:20).
Это уже не «восполняющая бытие», не просто «Иша»*, а та, которая родит
детей, даст роду человеческому жизнь. Грех, согласно Библии, не только
меняет социальные отношения мужа и жены — он порождает и их
отчужденность друг от друга, ломает их природу, убивает в Еве ту, через
которую Адам был призван расти. Адам отныне перестает быть тем, через
которого Ева стремится к полноте. Теперь их задача — продлить род, то
есть воплотить для начала хотя бы один из аспектов своих отношений. А
подлинная человечность становится сложной перспективой, ведь отныне
между мужчиной и женщиной возникает чуждость, страх, недоверие. Их
некогда блаженная разность превращается в проблему, а отношения теряют
глубинный смысл.
Раньше они были
оба наги, Адам и жена его, и не стыдились (Быт
2:25),
теперь же открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания (Быт
3:7).
Но стыд появляется только там, где нет любви, где существует чуждость.
Мы стыдимся именно того взгляда, который осознаем как чужой. Адам и
Ева, выпав из тайны взаимной любви, обречены на одиночество и взаимное
недоверие. Отныне все, что будет происходить в их мире, будет более
похоже на битву, а не на восполнение бытия. «Другой» отныне — мой враг,
чужой и странный.
Как же здесь быть? Неужели этот страшный разрыв неизлечим, неужели он —
хроническое заболевание? Евангелие со всей убедительностью заявляет
обратное. Как в Ветхом Завете величайшим чудом, венцом и смыслом
творения выступает брачная пара — Адам и Ева, так и в Новом Завете,
свое первое чудо Христос совершает
на брачном пиру (см. Ин
2:1-11).
Очевидно, что язык Священного Писания полагает параллели между этими
событиями. Бог не отвернулся от людей, не покинул и не оставил их
навеки во взаимном одиночестве. Эта перспектива роста, возвращение
людей к полноте бытия и общению по-прежнему осознается Библией как
первостепенная. Ведь любовь есть дар Божий. И именно любовь должна
преодолеть пропасть, возникшую между сынами Адама и дочерьми Евы.
И сказал:
посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут
два одной плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог
сочетал, того человек да не разлучает (Мф
19:5-6).
Вместе и навсегда
В мире, где разобщенность и противоположение осмысливается как норма,
брак действительно можно назвать чудом, превосходящим все естественные
состояния. Потому что пребывание в браке — это единственная возможность
двум совершенно разным людям, благодаря взаимной любви, стать едиными.
Апостол Павел в Послании к Ефесянам называет отношения между мужчиной и
женщиной великой тайной, подобной отношению Христа и Его Церкви (см. Еф
5:21-33).
Жизнь в браке апостол сравнивает с богообщением! Такая сильная
параллель свидетельствует о том, что любовь в браке является абсолютным
восстановлением потерянного восполнения.
Адам и Ева вместе начинали жизнь на земле, в раю, вместе были изгнаны
из рая, вместе растили детей, пережили смерть Авеля от рук Каина и
другие скорби, выпавшие на их долю. Они даже вместе отошли в мир иной,
и оба оказались в аду. Эту горькую чашу потери первоначальной любви,
богооставленности Адам и Ева испили, не покинув друг друга, — это их
глубочайший покаянный шаг.
В православной традиции на иконе Воскресения Христова изображено
сошествие во ад Христа, Который выводит из преисподней… этих двух
людей, сохранивших верность друг другу до конца. Они вместе жили,
вместе умерли и вместе были спасены Христом. Речь идет уже не о двух
человеческих судьбах, но об одной судьбе двух людей, связанных
неразрывно, навечно.