Гендерные измерения современного общества
Рецепты соблазна здесь
Отчуждение человека в перспективе глобализации мира. Сб. статей. Выпуск I / Под ред. Маркова Б.В., Солонина Ю.Н., Парцвания В.В. Издательство «Петрополис», Санкт-Петербург, 2001. С. 100-122
[223]
Существует много очевидных понятий, которые позволяют одному
человеку описать свои индивидуальные отличия от другого. Но есть два
параметра, на которые мы всегда обращаем внимание — это пол и раса.
Разделение людей на мужчин и женщин глобально и инвариантно по
отношению к историческому этапу, национальной специфике, культурным
особенностям.
«Пол» — понятие социально-психологическое, во-первых;
биологическое, во-вторых; и изменяющееся, в-третьих; поэтому в
психологии говорят о мужском и женском начале, наличествующем в каждом
из нас. Действительно, каждый знает, что анатомические признаки другого
пола в зачаточном состоянии присутствуют в его теле, то же можно
сказать о мужских и женских гормонах. Доминантность, агрессивность,
решительность считаются мужскими психологическими свойствами, в то
время как нежность, мягкость, стыдливость — женскими; хотя никто не
возьмется утверждать, что не бывает стыдливых мужчин и агрессивных
женщин. Конечно, существуют физиологические процессы, не имеющие
аналогов у противоположного пола, например, беременность, но если есть
возможность изменить пол или произвести клонирование, то вообще нет
однозначных признаков, свойств и процессов, указывающих на определенный
пол. Но, не смотря на наличие признаков обоих полов у каждого человека
и достижения генетики и медицины, каждый человек в норме — либо
мужчина, либо женщина.
В русском языке мы пользуемся словами «пол» и «секс», обозначая первым как биологическую принадлежность, так и социокультур-
[224]
ную роль, а вторым — физиологический аспект половых
отношений между мужчиной и женщиной. В последнее время в литературе
доминирует англоязычная дихотомия «секс\гендер», в которой сексуальное
(биологическое) противопоставляется гендерному (социально
обусловленному). Этим самым подчеркивается, что мы не просто рождаемся
мальчиками и девочками, но и становимся ими в соответствии с
полоролевыми стереотипами, пронизывающими жизнь в гражданском обществе.
«Существо дела в том, что мы мужчины и женщины не потому, что мы
рождены с определенными телами, но мы мужчины и женщины потому, что в
культуре присутствует институт мужчины и женщины, (включающий в себя
как sex, так и gender). Существуют имитируемые мужественность и
женственность… и благодаря тому, что они осуществляются снова и снова,
мужское и женское снова и снова репродуцируются». Гендерная роль —
набор требуемых и ожидаемых образцов поведения для мужчин и женщин.
Именно ожидания и убеждения по поводу правильного распределения и
исполнения ролей влияют на поведение мужчин и женщин. В любом
человеческом обществе к разнополым детям относятся по-разному и ждут от
них специфического психического склада и поведения. Имя, одежда,
прическа, игрушки и т.д. подчеркивают эту специфику. Родители считают,
что мальчик должен быть: сильным, активным, сдержанным и успешным; что
девочка должна быть: хрупкой, ласковой, домовитой. Психологи отмечают,
что гендерная социализация дает девочкам «корни», а
мальчикам —«крылья». Поскольку уже первый взгляд родителей на ребенка
содержит стереотипные установки, постольку мы не знаем, какие
психологические черты являются врожденными, а какие приобретаемыми.
Например, известно, что девочки раньше начинают говорить, но происходит
это оттого, что матери больше разговаривают с девочками, чем с
мальчиками, или потому, что это генетически заданное свойство женщин,
неизвестно. В любом случае родители оказываются первыми образцами
полового поведения для ребенка, кроме того сами задают и постоянно
воспроизводят стереотипные модели реакций и поступков.
Наша культура патриархальна. Это значит, что мы живем в мужском
мире; в мире, созданном мужчинами по своим меркам. В этом мире
доминирует рациональность, требование успеха в общественно-полезной,
материальной или духовной, деятельности, принудительная конкуренция,
страх перед неудачей, эмоциональная замкнутость.
Патриархальная культура предполагает неравенство полов и подчинение одного пола другому. Разумеется, это подчинение сегодня
[225]
не носит того характера, как 2 тысячи лет назад. Но —
женская сфера влияния: дом, семья, дети по-прежнему вторична. Женщина в
патриархальной культуре рассматривается как нечто неопределенное,
иррациональное или как недостаточное. Неслучайно, Фрейд считал, что
комплексы женщины связаны с изначальным чувством ущербности ее тела по
сравнению с телом мужчины. С. де Бовуар и К. Миллетт говорили о том,
что женщина повсюду сталкивается с особыми проблемами; за ней
по-прежнему отрицается право на сексуальную свободу и биологический
контроль за собственным телом посредством культа девственности,
двойного стандарта и запрета на аборт. В мире патриархальной культуры
женщину покупали, продавали, похищали, за нее бились, ее освобождали,
но уже само существование общественных движений за права и свободы
женщин подчеркивают ее подчиненное положение в мужском мире.
Мужской мир оказывается гораздо менее строгим по отношению к
мужчине, чем к женщине. Добрачные связи, внебрачный ребенок, аборт,
развод, повторный брак — во всех видах конфликтов между полами женщина
оказывается стороной, терпящей больший физический, материальный и
моральный ущерб. Л. Толстой в повести «Крейцерова соната» показывает,
какие последствия имеет различие в принятых нормах сексуального
поведения мужчин и женщин. Мужчина не только имеет право, но и должен
иметь добрачные половые связи, в то время как порядочная женщина
обязана сохранять невинность. Мужчина может изменить жене или
соблазнить чужую жену, но для женщины — это недопустимо. Естественно, к
концу ХХ века изменились и нормы и санкции, следующие за нарушением
норм. Но поскольку телесная природа женщины дает возможность мужчине
удостовериться в своем первенстве, постольку сохранение невинности
по-прежнему остается способом давления на женщину. Требования к женщине
строже и вне половых отношений. Например, пьющий мужчина осуждается
меньше, чем пьющая женщина. В любой возрастной или социальной группе
считают, что за неряшливый вид мужчины отвечает его женщина, в то время
как за неряшливый вид женщины — только она сама. В случае развода во
всех странах чаще дети остаются с матерью, следовательно, социум
препоручает заботу о детях женщине и спрашивает с нее. Количество
отцов, которые готовы воспитывать детей, сидя дома, составляет, по
мнению социологов, всего 1-2 %. 75 % регулярно опрашиваемых мужчин
говорят, что не хотят и не могут заниматься домашним хозяйством.
[226]
В мужском мире мальчик должен быть мужчиной, иначе ему грозит
изоляция. Женщину, которая ведет себя как мужчина, будут терпеть
женщины, поскольку она им не соперница, и с оговорками примут мужчины,
поскольку в мужском мире она им не соперница. Мужчина же, который ведет
себя как женщина (в данном случае речь идет не о сексуальной
ориентации), не будет признан ни мужчинами, ни женщинами. Но что
значит, вести себя как… Какие образцы полового поведения существуют?
В истории моделей или образцов мужского поведения исследователи
выделяют несколько этапов. «От века» существовал и продолжает
существовать так называемый «КРУТОЙ мужчина». Его психологические
черты: а) ничего женственного, б) главное — успех и независимость, в)
принципиальное одиночество «всех к черту». Одинокий, невозмутимый
сильный Ковбой, который любит виски, кольт и свою лошадь. В нем
воплощена мечта маленького мальчика — делать то, что хочешь, когда и
как и сколько хочешь. Высший этап развития КРУТОГО мужчины —Терминатор,
машина, у которой есть разум и сила, но нет человеческих, в том числе и
мужских потребностей.
Критическая переоценка Крутого мужчины осуществлялась неоднократно,
в том числе, и в прошлые века. Движение жеманниц во Франции
провозгласило, что настоящий мужчина должен быть любезен, утончен,
образован и уважительно относиться к женщине. В противовес Крутому
мужчине в культуре и общественном сознании появляется женская героиня —
активная, независимая, жесткая, и компетентная. Женщина, способная
выполнять мужскую работу и подчинить себе мужчину, женщина, выбирающая
мужские ценности — успех и независимость и посылающая все к черту.
Скарлетт О'Хара — зеленоглазая героиня романа М. Митчелл «Унесенные
ветром» еще не может без мужчины в соответствии с нормами и правилами
общества, в котором живет, но уже сама выбирает мужчин, формы своего
общественного поведения, обладает умом и волей, обеспечивающими ей
успех, в том числе, в общественно значимой деятельности — традиционной
сфере мужчин. Мужчины ответили на женский вызов образом «МЯГКОГО
мужчины». Нерешительный до безучастия, нежный и слабый, «Мягкий
мужчина» или убегал от сильной женщины, или искал у нее защиты.
Несостоявшийся сын или маленький муж своей матери, «Мягкий мужчина»
одинок. То, что он выбирает «женские» ценности — любовь, сострадание,
покой — делает его неспособным продолжить дело отцов и быть образцом
для сыновей.
[227]
Новые модели мужественности появляются уже в ХХ веке, когда общество
созревает до идеи равенства полов. После того, как преодолен стереотип
примата матери в воспитании детей, и отцы, как и матери, начинают
оставлять себе детей в случае развода, возникает образ «МЕНЯЮЩЕГОСЯ
мужчины» — сына женственного мужчины и мужественной женщины, готового к
выполнению отцовско-материнских функций, исповедующего новые ценности:
самообладание, желание и способность преодолеть себя, готовность и
способность к защите и заботе и т.д. Но несмотря на эволюцию критериев
мужественности в истории культуры следует заметить, что в нашем
обществе, в котором соревнование оказывается неотъемлемой частью жизни
и сознания, мужчина обречен на конкуренцию и постоянное сравнение его с
образом Крутого мужчины, отсюда его эмоциональная замкнутость и
всепроникающий страх перед неудачей. Требования общества к мужчине
рассогласованы: решительность и ласковость, целеустремленность и
выполнение ролей творца, кормильца, рыцаря одновременно, отсутствие
вредных привычек и наличие явных признаков мужественности. Мужчина
должен добывать и обеспечивать, но еще и понимать женщин и детей, быть
гибким в отношениях и внимательным в деталях. Поэтому мужчина
продолжает искать адекватную времени модель мужского поведения.
Ищет себя и женщина. Классические героини всех времен и народов,
Золушка и Спящая красавица, просто ждут своего Принца. Их примеру
следуют миллионы женщин во всем мире. В отечественной литературе Ассоль
тоже ждет корабль с алыми парусами. Героини Диккенса и сестер Бронте,
так же как Анна Каренина, пытаются бороться за право хотя бы в личном
плане решать свою судьбу самостоятельно. В современных, особенно
дамских романах появилась «Леди — босс» (Джекки Коллинз), которая
богата, красива, независима, делает карьеру, и любит того, кого хочет.
В романах А. Марининой перед нами предстают как бы три лица одной
женщины. Анастасия Каменская принципиально не хочет быть женщиной, то
есть она — обладая виртуальной красотой и обаянием, не хочет
пользоваться ими. Больше того, она не получает удовольствия от
традиционных женских достижений — красивой внешности, элегантной
одежды, флирта, поклонников, секса. Она — не синий чулок, не старая
дева, она психологически не нуждается в том, чтобы быть женщиной.
Другая героиня —Татьяна Томилина, принципиально хочет быть женщиной.
Она толста, но делает себя привлекательной, она имеет домработницу, но
с удовольствием и прекрасно готовит, она много и упорно работает и ради
успеха, и ради денег, и ради самоут-
[228]
верждения, но получает удовольствие от флирта и
секса. И, наконец, Дарья Каменская, обладающая умом, красотой и
профессиональной компетентностью, с наслаждением отдает себя мужу,
любви и детям. Характерно, что здесь нет места ситуации, когда женщина
не может быть женщиной, вопрос в том, КАКОЙ женщиной она хочет быть.
Героини отечественных женских детективов (их много и без Александры
Марининой) молоды, красивы, беспринципны, жестки и даже жестоки,
способны к непосредственной физической борьбе с мужчинами, одиноки или
разведены, или «встречаются» с любимым мужчиной, многие весьма свободны
в своей сексуальной ориентации. В одной критической статье по поводу
успеха фильма «Миссис Айрис едет в Париж» отмечалось, что современная
Золушка сама устраивает себе бал, и принц на нем вроде бы и
необязателен. Если использовать этот пример для обоснования современных
моделей женственности, то можно отметить, что женщина а) сама задает
себе мифы и идеи; б) живет потребностью в чем-то лишнем,
необязательном, но придающем жизни особый смысл; в) выбирает себе форму
женственности безотносительно к мужчине.
Интересную концепцию о ролях мужчины и женщины в социуме и
относительно друг друга развивает Е. Весельницкая в книге «Женщина в
мужском мире». Она полагает, что главная ценность для мужчин — это
власть, поэтому они и бьются за карьеру, территорию, деньги. Мужчина —
это лидер, хозяин, завоеватель. Главная ценность для женщины — это
любовь. Поэтому женщины постоянно стремятся к любви и покою. Мужчина и
женщина взаимодополняют друг друга во всех психологических и
поведенческих актах. Мужчина определяет интерес, желание и цель. Он
конструирует реальность, организует деятельность и стремится закончить
любой процесс. Женщина предоставляет пространство и заполняет его, она
продолжает и осваивает, она тянет нить от прошлого через настоящее в
бесконечность. Е. Весельницкая рисует и свою галерею психо- социальных
портретов мужчин и женщин. Мужчина: хозяин, воин, подарок и авантюрист;
женщина: хозяйка, воин, приз и муза.
XX век сформулировал суть тенденции полового развития как «Равенство
в различии», то есть отношения между полами не становятся более
свободными или бесполыми, а только более гибкими, как более гибкими
становятся и формы контроля за ними. Личных отношений между мужчиной и
женщиной не существует, поскольку любые отношения — брак, аборт, форма
объяснения в любви — обществом определяются, регулируются, фиксируются
и оцениваются и контролируются. В личных отношениях социальной
регламентации подвергаются именно способы и
[229]
формы выражения чувств, поддержки отношений,
нравственный смысл общения. Социальная регламентация личных отношений
подразумевает моральные запреты на нарушение их норм: общество осуждает
предательство дружбы, измену в любви, отказ от детей или от родителей.
В соответствии с классическим распределением ролей между мужчиной и
женщиной можно сказать, что мужчина направлен на завоевание мира, а
женщина на завоевание мужчины, которое подразумевает завоевание
мужского мира и мужчины как такового. Не смотря на некоторое изменение
социокультурных стандартов классическая схема живет. Патриархальная
культура в нашем отечестве проявляется и в следующих стереотипах:
государство, то есть все общественное, важнее личного, в частности,
семьи, брака, любви и т.п.; успех важнее собственного комфорта; мужской
мир важнее самого мужчины. Таким образом, общество распределяет
сексуальные роли между мужчиной и женщиной по нескольким номинациям:
- природное или биологическое различие;
- традиционное разделение деятельности в мире патриархальной культуры;
- психологическая и поведенческая взаимодополнительность мужчины и женщины;
- различие стандартов и идеалов общества в отношении мужчины и в отношении женщины.
Доминирование гендерного над сексуальным проявляется и в значимости
и различии изменений телесности для мужчин и женщин. Оба пола сходны по
целому ряду физиологических характеристик. В одном и том же возрасте
мальчики и девочки начинают сидеть, ходить, у них прорезаются зубы. Но
различий гораздо больше. На свет рождается больше мальчиков, чем
девочек, но уже к концу первого года жизни их число уравнивается, а
затем во всех поколениях число женщин неуклонно, хотя в разных
процентах, превышает число мужчин. Мужской мозг весит на 200 граммов
больше, чем женский. У мужчин половая зрелость наступает на 2 года
позже, умирают мужчины в среднем на 5 лет раньше. Мужчины раньше седеют
и лысеют, быстрее теряют слух и одевают очки, у них раньше пропадает
четкость координации движений, ухудшается память, возникают проблемы с
сексом. Мужчин труднее успокоить и привести в чувства. С другой
стороны, левое полушарие (формальный логик) у мужчин развито лучше, а
мужской гормон — тестостерон — обеспечивает способность незамедлительно
концентрировать ум, чувства и волю на определенном предмете. Любимый
цвет мужчины чаще красный — цвет победы, а у женщин — голубой — цвет
гармонии и надежности.
Биологические изменения, происходящие в теле мужчины, постепенны, трудноуловимы и не обладают способностью кардинально изме-
[230]
нить его жизнь. Женщина живет по биологическим часам,
которые нельзя остановить, а тем более подвести. В отличие от мужчины
этапы ее телесных изменений революционны, необратимы, и она не может
сделать позже то, что не успела в определенном возрасте (в культуре это
нашло отражение в том, что «первая любовь», как правило, описывается
как любовь мужчины, а «последняя любовь» — любовь женщины). Оба пола
оценивают друг друга с точки зрения внешней привлекательности, но для
женщины телесная привлекательность, а тем более красота или уродство,
имеет большее психологическое значение и большие социальные
последствия, чем для мужчины. Любые проблемы телесности: аборт,
девственность, беременность имеют для женщины не только физическое, но
и социально-психологическое значение. То есть телесность влияет на
психику и мужчины и женщины, но разная телесность создает разные
проблемы.
Например, в конце ХХ века сохранение невинности до свадьбы не
является общественным требованием, так же как и сама свадьба, и даже
регистрация брака. Но поскольку существует прямое материальное
(телесное) доказательство первенства мужчины, постольку сохраняется
возможность давления на женщину и оценки ее сексуального поведения.
Отсюда эмоциональная зависимость женщины от мужчины. Она боится, что он
ее использует для удовлетворения своих потребностей; она боится, что он
отвергнет ее или по причине целомудрия, или под предлогом сексуальной
неразборчивости. Женщина, так же как и мужчина ощущает потребности
своего тела, но если мужчина свободно объективирует их в активном
сексуальном поведении, то женщина вынуждена маскировать свои желания в
соответствии со стереотипами женского поведения.
Физические, психологические и социальные последствия климакса так же
связаны для женщины не просто с невозможностью иметь детей. Во-первых,
это период действительных физических недомоганий, ослабляющих женщину.
Во-вторых, эти недомогания заметны, они фиксируются окружающими, с ними
связываются перепады настроения, отношения с людьми, интересы и
пристрастия женщины. Она не может запретить людям устанавливать эти
связи, и поэтому оказывается вдвойне беспомощной и беззащитной. В
социальном смысле женщина считается неперспективной в плане карьеры уже
после 50 лет. То есть женщина должна успеть сделать все, что должна
сделать женщина, и то, что может сделать мужчина, за более короткий
промежуток времени.
Социальные часы женщины спешат (если считать, что нормой является ход мужских социальных часов). Женская телесность требует,
[231]
чтобы на всех возрастных этапах женщина решала и
женские, и социальные проблемы одновременно. Мужчина может сначала
реализоваться профессионально, потом создавать семью. Теоретически
женщина в современном мире может поступать так же. Но внешний облик,
сексуальные потребности, положение относительно других мужчин и женщин
определяются не достижениями медицины и косметики, а по-прежнему
природой и общественными предрассудками. Следовательно, женщина всю
жизнь решает двойную задачу, как быть женщиной и остаться человеком,
женщине не сохранить себя, если не изменяться.
Биологические часы женщины в современных условиях несколько
замедлили свой ход. В общественном сознании утверждается мысль о том,
что женщина в любом возрасте может быть любима мужчиной, при желании и
соответствующих волевых усилиях и зрелая, и пожилая женщина может
сохранять внешнюю привлекательность, появились женщины, родившие своего
первого ребенка после 50 лет. Но нельзя не обратить внимание на тот
факт, что это не естественные процессы, а специальные усилия медицины,
косметической промышленности, феминистских движений. Женщина может в
конце ХХ века больше чем раньше, но она по-прежнему должна затрачивать
массу сил на приобретение того, что у мужчины просто есть.
Установлено и статистическими примерами подтверждено, что в любой
области деятельности кроме деторождения мужчины демонстрируют лучшие
способности, чем женщины, большую концентрацию на проблеме и
целеустремленность, высшие на несколько порядков достижения в науке,
искусстве, философии и т. д. Факт интеллектуальных различий мужчин и
женщин можно считать доказанным, но современная психология не может
найти ему однозначного объяснения. Исследователи, рассматривающие
женщину в парадигме патриархальной культуры как дополнительность и
неопределенность, склонны к биологическому редукционизму, и имеют на
это основания, поскольку половые гормоны действуют на мозг индивида до
и вне полового созревания и появления полового самосознания.
Исследователи-феминистки — наоборот, склоняются к социологическому
редукционизму, обвиняя во всем общество. То есть можно считать, что
мужчина получил от природы рост, вес, силу и смекалку для того, чтобы
успешно охотиться на мамонтов, в то время как женщина должна вынашивать
ребенка. А можно думать, что природа обрекла мужчину на риск потому,
что не хотела рисковать женщиной, обеспечивающей продолжение рода.
Возвеличивание мужчины — добытчика и женщины — прародительницы сохрани-
[232]
лось в качестве исходных стереотипов с доисторических
времен, хотя многие мужчины ничего не добывают, а человеческий род
может быть продолжен путем клонирования. Из этого тупика можно
выбраться, только признавая более общий тезис о двойной, биологической
и социокультурной, детерминации развития человека вообще.
Исследования показывают, что с первых лет обучения в школе мальчики
вовлекаются в более позитивные отношения с учителем, чем девочки,
получают более индивидуализированное обучение. Больше поддержки и
обратной связи. Стиль общения с девочками — авторитарный. Учителя
склонны просто давать девочкам указания и проверять их исполнение.
Учителя задают мальчикам более сложные вопросы, глубже вникают в их
ответы, проводят во взаимодействии с мальчиками больше времени.
Известно, что в целом, девочки до 7 лет опережают мальчиков по
показателям интеллекта. Но многие исследователи объясняют это тем, что
девочки согласно женской модели поведения являются более старательными,
усидчивыми и поэтому лучше учатся в младших классах, в то время как для
мальчиков важно выделиться совсем другим — силой, смекалкой, озорством,
отсутствием покорности. К 20–30 годам средние показатели у мужчин и
женщин не отличаются, но при равенстве средних значений вариация любых
признаков — от идиотизма до гениальности — у мужчин больше, чем у
женщин. Исследователи сталкиваются с пока необъясненным противоречием:
никаких научно доказанных оснований для различий в креативности между
мужчинами и женщинами нет, но в реальности они существуют. Поэтому на
сегодняшний день единственно возможным объяснением остается
социокультурная детерминация мужской и женской личностной социализации,
которая ведет к закреплению дифференциации в когнитивной сфере.
В играх мальчиков всегда присутствует конфликтное и соревновательное
начало. Мальчики рано понимают важность правильного разрешения
конфликтов, они осваивают в игре навыки лидера и организатора,
привыкают бороться за свое место в иерархии общественных отношений.
Мальчики более изобретательны в игре и проявляют больше воображения.
Игры мальчиков проходят вне дома, и они приобретают навыки отделения
домашней жизни от игры, а впоследствии от работы. Игры девочек учат
другому типу поведения. Участие в них развивает способность к
сотрудничеству и неконкурентные навыки, но не могут научить будущих
женщин ценить правила, относиться к партнерам без личных пристрастий и
выходить из конфликтов без нервных потерь. Игры мальчиков
продолжительнее девчоночьих потому, что когда де-
[233]
вочки ссорятся — игра кончается. Мальчики же могут
признать, что игра «не считается», и продолжить ее. Тот факт, что
мальчики и девочки по-разному понимают роль правил, влияет на
формирование их нравственного сознания. У мальчиков мораль определяется
сначала системой поощрений и наказаний, принятых в семье, затем
представлениями о добре и зле, заимствованным у авторитета (учителя,
друга, героя книги или кинофильма), потом — собственными принципами. В
любом случае мужская мораль — мораль логики и закона. У девочек
нравственность соединена со стремлением «быть хорошей», поддерживать со
всеми хорошие отношения, поступать так, чтобы минимально задевать
других. Женская мораль — мораль совести, ответственности, космической
справедливости.
Агрессия — тот тип поведения, который отличает мальчиков от девочек
вне зависимости от возраста. Мужская агрессия связана с постоянным
воспроизводством детских ситуаций — мальчик должен драться, ругаться,
нападать и пр. Кроме того основные сферы мужской жизни: политика,
бизнес, спорт, предполагают агрессию в качестве необходимого
эмоционального фона. Агрессивность мужчины оказывается чем-то вроде
растормаживающего фактора, освобождающего от комплексов. Наконец,
принудительная конкуренция нашего общества создают у мужчины состояние
хронического раздражения, которое выливается в агрессию. Господствует
точка зрения, что «мужчина не должен быть слабым». Отсюда, мужская
агрессия и мужской стресс.
Мужское и женское поведение в процессе межличностного общения сильно
различается. Женская тайна состоит в непредсказуемости
сексуально-психологических поступков. Женщины кокетливы, коварны,
изменчивы и непредсказуемы для мужчины. Мужчины буквально понимают
женское «нет», холодный взгляд и отсутствующее выражение лица. Но
женщина уязвима потому, что ее женственность напрямую оценивается по
силе воздействия на мужчину. С другой стороны мужская сексуальность
примитивна и легко просчитывается. Но сила и тайна мужчины в том, что
он всегда ощущает себя мужчиной, он практически самодостаточен. Если
женщина любит мужчину, то больше всего она боится, что не соответствует
его притязаниям. Этот страх заставляет ее стремится к совершенствованию
своей внешности, своих способностей, своих умений. Так пушкинская
Татьяна внимательно читает книги из библиотеки Онегина, пытается
разгадать, о чем он думал и как оценивал их содержание. Страх мужчины
перед любимой женщиной — это страх отказа. Поэтому мужчина скорее,
вообще откажется от своей
[234]
любви, чем согласится подвергнуть свое самолюбие
угрозе унижения отказом. Поэтому Ретт Батлер уезжает от Скарлетт после
ночи любви, боясь увидеть на ее лице разочарование и сожаление.
Завоевывать женщину мужчина может только, если она дает ему
определенные авансы.
Нормы и правила межполовой коммуникации изменяются медленно. Почему
женщина и мужчина переживают, если она зарабатывает, больше, чем он. И
считают нормальным противоположное положение вещей. Традиция? Так же
как правило, что мужчина должен быть выше женщины? Чушь, а изменить
человеческий предрассудок не представляется возможным. Говорят, только
одна пара из 720 (!) рискует опровергнуть эту норму. Почему, если
взрослый мужчина любит молоденькую девушку, то общественное мнение
считает это нормальным и верит, что она отвечает ему взаимностью? А
если пару составляют зрелая женщина и юноша, то ее подозревают в
сексуальном голоде, а его в корыстных намерениях. Почему любой акт
любовной игры должен начинать мужчина? Если женщина начинает, то она
маскирует это всеми способами, она провоцирует, намекает, интригует,
манипулирует, но прямое действие со стороны женщины осуждается, а со
стороны мужчины приветствуется. Одни стереотипы связаны с древними
представлениями о распределении ролей: мужчина — добытчик, он должен
больше зарабатывать, мужчина — защитник, он должен быть старше,
опытнее, сильнее и выше ростом. Другие, например, представление о
женщине — соблазнительнице, сформировались под влиянием религиозной
идеологии. В любом случае именно обилие предрассудков, неписаных
законов и правил общения мужчины и женщины породили особую сферу
знания — знание правил любовной игры, которое, несмотря на обилие
средств информации является самым «непередаваемым». Эти предрассудки и
традиции и другие были переосмыслены в результате сексуальной революции
1960-х гг. Она провозгласила полное раскрепощение эроса, представив
сексуальность как автономную (от брака и прокреации) сферу
неограниченного поиска. Вследствие этого кардинарным образом изменилась
судьба женщин. Экономически самостоятельная, социально независимая
женщина свободнее определяет свою сексуальную идентичность, стиль жизни
и эротические предпочтения.
В середине 1960-х гг. С.И. Голодом были выявлены в молодежной среде
признаки отхода от единообразия в сексуальной морали. В самом деле , в
интервале между 1960–1990-ми годам среди юношей и девушек увеличилось
число лиц, оправдывающих возможность вступления в сексуальные связи, не
ассоциирумые с браком и, напротив, уменьши-
[235]
лось — осуждающих. Доминантный возраст первого
сексуального опыта для обоих полов к 1990 годами стал предшествовать
законодательно закрепленному брачному порогу. Сексуальная эмансипация
женщин, будучи явлением многогранным, раскрепостила ее биологическую
потенцию, способствовала эротической открытости, раскованности, в то же
время не в состоянии оказалась решить экзистенциальную проблему любви —
сферы, где наиболее пронзительно высвечивается гендерное своеобразие.
Женщина остается для мужчины Другой — угрозой, воплощением крайней
опасности, с ней по сути можно объединиться только на мгновение.
Любящий мужчина жаждет общаться с женщиной, обладать ею, но не
отождествляет себя с ней, не мечтает стать такой как она.
Мужчина и женщина формируют идеальные образы друг друга часто как
совокупность желаемых психологических черт. В отношении последнего
невероятно познавательными являются колонки брачных объявлений в наших
газетах. Объединив их данные с получаемыми описаниями идеального
мужчины и идеальной женщины при опросах студентов и школьников, можно
отметить, что по отношению к мужчине требования мужчин и женщин имеют
несущественные различия. По мнению мужчин идеальный мужчина должен быть
умным, сильным, умеющим постоять за себя и близких, добрым, заботливым…
У женщин уже на третьем месте после ума и силы стоит привлекательная
внешность, затем чувство юмора, доброта и т.п. От женщин мужчины
требуют: привлекательности, ума, чувства юмора, доброты, домовитости,
любви к детям, кроме этого сексуальности и неконфликтности. Женщины
считают, что идеальная женщина привлекательна, умна, интересна другим,
общительна, хитроумна, эмоционально уравновешена. Характерно, что в
брачных объявлениях представителей обоих полов кроме уже привычного
понятия «без вредных привычек» все чаще встречается: «без жилищных и
материальных проблем». Это требование «беспроблемности» отражает
невыполнимую мечту современников о жизни, лишенной бытовых стрессов, и
эгоцентристскую установку обоих полов на одиночество и
безответственность.
В деловых отношениях патриархальная культура нашего мира настойчиво
требует обезличивания пола, хотя на самом деле это означает
представление мужских норм поведения как универсальных образцов,
которым должны следовать и мужчины и женщины. Отношения между шефом и
секретаршей представляются парадигмальным для любых отношений между
мужчинами и женщинами на рабочем месте, поскольку они являются ничем
иным, как формами выражения обществен-
[236]
ных различий между мужчинами и женщинами в обладании
властью. С этой точки зрения перелом осуществляется не потому, что
женщины приобщаются к мужской власти, а потому, что они развивают в
организации сторону подавленной сексуальности. Женщины должны
ориентироваться на позитивные стороны гетеросексуальности и путем
реэротизации и изменения образа женщин — достижения равного уровня
образования, равных профессиональных притязаний, разрушить господство
мужской рациональности.
Организации, сколь разными они бы не были, в конце концов утверждают
себя как мужской мир. Женщины — лишь путешественницы в этом мужском
мире. Женский руководящий персонал вынужден бороться с культурными
барьерами, которые отказывают им легитимации их претензий на
руководство. Политика равноправия и другие нацеленные на гендерную
симметрию деловые и организационные стратегии выявляют противоречия в
институциональных структурах и культурах, сокрытием которых эти
структуры ранее занимались. Женщины-руководители, как и стратегии
достижения равноправия, выступают в культуре организации
катализаторами, вызывая очередное проявление в отношении себя явных и
латентных ожиданий женственности со стороны окружения, в котором
доминируют мужчины.
Женщины в «нетипичных» сферах занятости или статусных позициях
воспринимаются как активные участники. Они не просто страдают от
враждебного мужского мира, терпят поражение на структурных границах
(семья и работа) или являются мишенью открыто пренебрежительных
представлений о женщинах их мужчин-коллег и начальников. Напротив, они
явно становятся актерами с культурно-инновативной стратегией. Они
показывают, что пол до сих пор был самым важным, но в большинстве
критериев негласным критерием для занятия должностей, и таким образом,
доводят до абсурда меритократическую идеологию организации. В деловой
сфере мы можем однозначно говорить о социальном доминировании мужчин,
мужчин больше в политике, бизнесе, управлении. Исследования показывают,
что 97 % старших менеджеров в крупных 1000 корпорациях — мужчины; в
2000 случайно выбранных компаниях 57 % персонала составляют женщины, но
среди управляющих женщин всего 5 %. Рекорд по уровню занятости женщин
среди европейских стран принадлежит Франции. Здесь работает 80 %
женщин. Но только 21 % входит в руководящий состав организаций,
предприятий и фирм. Зарплата французских женщин на 20-30 % ниже, чем у
мужчин. В парламенте —11 % женщин. В Германии за три года
[237]
(1997-1999) количество женщин на руководящих постах
возросло с 3 % до 13 %, и это преподносится средствами массовой
информации как гигантский успех демократии и свободы личности. При этом
общество убеждает своих членов, что мужчины и женщины играют именно те
роли, котор |
